интроверт и социофоб
Есть такое сообщество… Вообще-то, таких сообществ на ЖЖ – штук 200 с гаком, но об этом в другой раз. Так вот, есть такое сообщество – 31_days. Там ежемесячно вывешивается список тем для фанфиков на каждый день. Правила довольно либеральны: ограничений по количеству слов нет, стало быть, можно и драбблы. Писать на все темы не обязательно – сколько написал, столько и написал. Единственное жёсткое правило – выкладывать фик именно в тот день, которым обозначена тема, не раньше и не позже. Мне, увы, инет доступен не каждый день, так что я столь же жёстко придерживалась другого правила – писала именно в тот день, которым обозначена тема. Вот что получилось.
Июнь. Weiss Kreuz. OTP.
Всё вышло совсем не так, как хотели Старейшины, но и не так, как рассчитывали Шварц. Дух, не сумевший войти в тело девчонки, заметался в поисках подходящей жертвы. Шварц чувствовали его, нутром чувствовали, мимолётные леденящие прикосновения мешали сосредоточиться на схватке с Вайсс. А потом всё рухнуло.
Когда Кроуфорд очнулся, на нём не было очков, но мир казался ясным и чётким. И очень соблазнительным. Словно спелое яблоко, готовое упасть прямо в руку. Кроуфорд улыбнулся.
- Мир принадлежит мне.
Рядом раздался хриплый смех. Шульдих – если тварь с бездонными глазами, в которых пылало адское пламя, ещё можно было назвать Шульдихом – оскалился:
- Нет, мир принадлежит мне!
Если Кроуфорд сделает пятнадцать шагов, его карьерный рост продолжится. В сорок девять лет он станет самым молодым Старейшиной в истории Эсцет. К этому времени он давно потеряет связь со своей командой.
Если Кроуфорд сделает семнадцать шагов, он восстанет против организации, уничтожит её верхушку и опять-таки станет самым молодым Старейшиной в истории Эсцет, но уже в возрасте тридцати двух лет. Команда, приведшая его к власти, погибнет.
Если Кроуфорд сделает девятнадцать шагов, он уничтожит организацию и всю оставшуюся жизнь будет скитаться по миру в компании рыжего телепата, с которым ему никогда не будет скучно.
Главное – не сбиться со счёта.
Раз, два, три…
Да, ум, выдержка, ироничность, способность к долгосрочному планированию, либеральный стиль управления, надёжность, снисходительность по отношению к своим, физическая и духовная сила, выносливость, деловая хватка, хладнокровие – но: мелочность, нежелание видеть то, что расходится с привычной картиной мира, злопамятность, упрямство, непрошибаемость, высокомерие, равнодушие.
Да, лёгкость в общении, изобретательность, отходчивость, красота без нарциссизма, чувство юмора, любознательность, живость, стремительность, эмоциональная привязанность к друзьям, готовность делиться удовольствиями, способность в любой момент взять себя в руки и подчиниться руководителю, не задавая лишних вопросов – но: легкомыслие, импульсивность, отсутствие вкуса, трусоватость, склонность заигрываться, непостоянство, язвительность, раздражительность.
Приходится терпеть. Как говорят на родине Кроуфорда: Love me love my dog.
Шульдих с детства мечтал выиграть в лотерею. Он покупал билеты, сколько себя помнил, но никогда ничего не выигрывал. Отчаявшись осуществить мечту честным путём, он решил смошенничать. За несколько недель Шульдих не просто достал, а ДОСТАЛ Кроуфорда своим нытьём. Пророк сдался.
- Хорошо, я подскажу тебе выигрышный номер. Только это будет не главный приз в миллион долларов – денег у нас и так хватает.
Долгожданный день настал. Шульдих прилип к телевизору. Красавица-ведущая назвала его номер и объявила:
- Приз – недельный круиз на роскошном лайнере по Средиземному морю!
Шульдих позеленел. После истории с затонувшим Музеем у него начиналась морская болезнь при одном упоминании о море.
- Любовь причиняет боль. Всегда. О, да, сначала всё просто прекрасно: счастье, восторг, сладость, неземное блаженство. Но вдруг ты начинаешь замечать, что впал в настоящую зависимость – ты уже не можешь жить без любимого. А потом приходит боль. Она разрывает твою душу, ты не спишь ночами, твоя подушка мокра от слёз. Впрочем, что ты, холодный, чёрствый, бессердечный человек, можешь в этом понимать? Ты никогда и не знал, что такое любовь!
- Ну хватит, Шульдих, - рассердился Кроуфорд. – Я понимаю, что тебе больно, но ты сам виноват. Я тебя предупреждал, что любовь к сладкому до добра не доведёт. Сходи уже к стоматологу и отстань от меня!
"Тупой американец! Как он посмел?! Что он о себе возомнил?! Подумаешь, пророк. Видали мы таких пророков. Я докажу ему, насколько он не прав. Да, я ему докажу! Я – настоящий профессионал, а не какой-нибудь пухлявый младенец. Нет, ну как он посмел такое сказать?! Усомниться в моих способностях! Я уже столько лет этим занимаюсь. Ну, он у меня попляшет. Я заставлю его взять свои слова обратно".
Из дома вышел Шульдих и направился к Кроуфорду.
"А вот и его приятель-телепат. Оружие на изготовку!"
Шульдих улыбнулся. В ярко-рыжих волосах вспыхнули солнечные искорки.
"Пора!"
И разгневанный Амур выпустил стрелу прямо в сердце Кроуфорда.
Лето. Жара стоит такая, что мысли окружающих кажутся густыми, тягучими и липкими. Шульдих сам себе напоминает муху, увязнувшую в меду. Кондиционера в доме нет: Кроуфорду привиделась болезнь легионеров, и он решил не рисковать. Днём их спасают холодный душ, кубики льда и ленивое обмахивание веером. Вечером становится лишь ненамного прохладнее. В кровати слишком жарко. Тем более двоим. Кроуфорд только кажется холодным.
Шульдих расстилает матрас на полу. Наги был бы доволен, что чёртовы гайдзины наконец-то оценили мудрые традиции его родины. Наги… Мелкий паршивец сейчас на другом краю света. Можно было бы его навестить, но в Японии тоже жарко. Шульдих вздыхает и ложится.
В последнее время жизнь казалась Шульдиху нереальной.
Во-первых, его перевели на оперативную работу, и унылая серость Розенкройц сменилась сочными красками. Во-вторых, Шульдиху повезло с начальством: сначала Кроуфорд показался ему высокомерным занудой, но при близком знакомстве выяснилось, что пророк обладает чувством юмора и сквозь пальцы смотрит на нарушения дисциплины. В-третьих, близкое знакомство быстро переросло в совсем близкое, и это оказалось потрясающе. А в-четвёртых…
Шульдих сидел и ошарашенно слушал, как Кроуфорд мысленно рассказывает о своём плане избавиться от Эсцет. Впервые в жизни у Шульдиха появилась надежда стать свободным.
- Это же сон, да? Я ведь сплю?
Кроуфорд покачал головой.
- Напротив. Ты наконец проснулся.
Шульдих настаивал на отпуске. Кроуфорд и сам смертельно устал, поэтому согласился. Теперь на него легла ответственность за выбор места отдыха. У Шульдиха всегда были проблемы, когда дело доходило до выбора: ему хотелось всего и сразу. А когда он всё-таки выбирал… Кроуфорд вспомнил бандану, розовые очки, фуражку и поморщился.
По всему дому валялись рекламные проспекты турфирм. Кроуфорд взял один наугад.
"…Величественные горные вершины покрыты чистейшим снегом. А стоит спуститься чуть ниже, и Вашему взгляду предстанут тысячи ярких цветов на сочных лугах, залитых ласковым солнцем…"
Природа на снимке была изумительна. Кроуфорд вздохнул. Проклятые Розенкройц навсегда отбили у него желание посещать Австрийские Альпы.
Ещё один скучный день в офисе. От жары не спасают даже кондиционеры. Кроуфорду не жарко. И не скучно. Все мысли пророка занимает холодный арбуз, который ждёт его дома. Арбуз купил Шульдих. Он всегда покупает самые спелые, будто читает арбузные мысли: "Выбери меня! Я лучше всех!"
Кроуфорд целый день предвкушает, как придёт вечером домой, и они с Шульдихом будут есть арбуз, и сладкий сок будет розовыми ручейками стекать по подбородку немца; к ночи на столе останутся лишь арбузные корки и семечки…
Вечером дома Кроуфорда встречают включенный телевизор, спящий Шульдих с розовыми потёками на подбородке и арбузные корки и семечки на столе.
Шульдих всегда считал, что на юге Франции тёплый климат. Кто бы мог подумать, что в мае земля окажется по щиколотку засыпанной снегом? Никто, кроме Кроуфорда, разумеется.
Они загнали мишень в угол. Кроуфорд стоит у стены, сложив руки на груди, и с улыбкой наблюдает за тем, как телепат играет с жертвой в кошки-мышки. Вскоре игра надоедает Шульдиху – немец вообще быстро увлекается и так же быстро остывает – и он берётся за нож.
Шульдих выводит на снегу узоры красными чернилами. Искусству кровавой каллиграфии он учился у Фарфарелло и достиг определённых успехов. По крайней мере, учитель с одобрением смотрит на него из кроуфордовского разума.
По обе стороны дороги тянулись бесконечные луга. Сама дорога была ровной и прямой, и Кроуфорд чуть было не задремал.
- Стой! – заорал вдруг Шульдих.
Кроуфорд от неожиданности резко нажал на тормоз. Шульдих пулей вылетел из машины.
- Смотри!
Посмотреть действительно было на что. Кроуфорд впервые видел дикие розы – большое поле ярко-красных цветов. Шульдих нарвал целую охапку.
- Поехали.
Краем глаза Кроуфорд наблюдал, как Шульдих обрезает шипы и плетёт замысловатый венок, который затем нахлобучивает себе на голову.
- Красиво? Мне идёт?
- Идёт.
Шульдих хитро улыбнулся. Кроуфорд заподозрил, что сейчас услышит гадость. И точно.
- А ты говорил, что мы с Фудзимией плохо смотримся вместе из-за цвета волос.
Уже не первый раз видение показывало Шульдиха с большими белыми крыльями. Кроуфорд не знал, что и думать. Это аллегория? Шульдих умрёт и попадёт в рай? Абсурд. Тогда что?
Перья, лезущие из крыльев, защекотали Кроуфорду нос, и он понял, что видение вот-вот сбудется. Интуиция привела его в сад за домом.
Шульдих с большими белыми крыльями парил метрах в двух над землёй. Наги влюблёнными глазами смотрел на Тот, которая радостно смеялась и хлопала в ладоши. Увидев Кроуфорда, Шульдих залился краской по самые уши и попросил:
- Только Фарфу не рассказывай. – Потом бросил хмурый взгляд на телекинетика и проворчал: - Вырастили шантажиста на свою голову.
После того, как Фарфарелло покинул Шварц, Наги недолго оставался вместе с Кроуфордом и Шульдихом. У них по-прежнему была общая цель, но работали они теперь порознь.
- Ну вот, мы опять вдвоём, как в старые добрые времена, - вздохнул Шульдих. – Видимо, это судьба. Мы неразлучны, словно добродетельная женатая парочка. Как там говорят? "В богатстве и в бедности, в здравии и в болезни, в горе и в радости…"
Взгляд Кроуфорда вдруг стал рассеянным. Пророк смотрел мимо Шульдиха, куда-то далеко, в будущее, которое пока мог видеть только он, но которое непременно наступит.
- …В огне и в крови, - задумчиво произнёс Кроуфорд, - пока смерть не разлучит нас.
"5 июня. Ночью, пока все спали, Фарфарелло опять выгуливал своего ёжика в коридоре.
7 июня. Кроуфорд украдкой пронёс в свою комнату три бутылки спиртного неизвестной марки.
8 июня. Под утро Шульдих выбросил в мусорное ведро на кухне пять упаковок от мороженого и присыпал сверху мусором, чтобы было не видно.
14 июня. Кроуфорд украдкой вынес из дома три пустые бутылки из-под спиртного неизвестной марки.
17 июня. Под утро из комнаты Кроуфорда вышел Шульдих, выбросил в мусорное ведро на кухне использованный презерватив и присыпал сверху мусором, чтобы было не видно".
Наги выключил запись, сделанную скрытой камерой, и закрыл файл "Шварц: Тайная история".
- …И эти пустые тварюги жрут души паранормов. Прикинь: чав-чав, чав-чав – пока наши души не исчезнут.
Шульдих так увлёкся, что не сразу заметил вошедшего в комнату Кроуфорда.
- Что ты делаешь, Шульдих?
- Рассказываю Фарфарелло о шинигами. Ты же сам говорил, что мы должны изучать японскую культуру.
- Так. Шинигами. Ладно. И откуда ты про них узнал?
- Ну… Это…
Неожиданно в комнату ворвался Наги. С длинным пушистым хвостом и кошачьими ушками. И заорал:
- Какой гад опять рылся в моих DVD?
Кроуфорд потрясённо указал на ушки.
- Что это, Наги?!
Мальчик смутился.
- Э… Косплей. Ты же сам говорил, что Шульдих и Фарфарелло должны изучать японскую культуру.
Раз в месяц они позволяли себе расслабиться. Ночью в полнолуние уезжали подальше в лес и до утра резвились как дети: валялись на траве, играли в догонялки, смеялись и пели. Даже Кроуфорд и Наги забывали о том, что нужно быть сдержанными и застёгнутыми на все пуговицы, что уж говорить про Шульдиха и Фарфарелло.
В такие ночи они представляли собой странную картину. Случайный наблюдатель удивился бы, увидев, как чёрный пёс мирно бежит рядом с белым волком, а тот, в свою очередь, не делает никакой попытки напасть на оленёнка с большими синими глазами. Но самым поразительным зверем в этой компании была ярко-рыжая крыса.
Июнь. Weiss Kreuz. OTP.
6 июня. Мир принадлежит мне (The world is mine)
Всё вышло совсем не так, как хотели Старейшины, но и не так, как рассчитывали Шварц. Дух, не сумевший войти в тело девчонки, заметался в поисках подходящей жертвы. Шварц чувствовали его, нутром чувствовали, мимолётные леденящие прикосновения мешали сосредоточиться на схватке с Вайсс. А потом всё рухнуло.
Когда Кроуфорд очнулся, на нём не было очков, но мир казался ясным и чётким. И очень соблазнительным. Словно спелое яблоко, готовое упасть прямо в руку. Кроуфорд улыбнулся.
- Мир принадлежит мне.
Рядом раздался хриплый смех. Шульдих – если тварь с бездонными глазами, в которых пылало адское пламя, ещё можно было назвать Шульдихом – оскалился:
- Нет, мир принадлежит мне!
7 июня. Игра в числа (Numbers game)
Если Кроуфорд сделает пятнадцать шагов, его карьерный рост продолжится. В сорок девять лет он станет самым молодым Старейшиной в истории Эсцет. К этому времени он давно потеряет связь со своей командой.
Если Кроуфорд сделает семнадцать шагов, он восстанет против организации, уничтожит её верхушку и опять-таки станет самым молодым Старейшиной в истории Эсцет, но уже в возрасте тридцати двух лет. Команда, приведшая его к власти, погибнет.
Если Кроуфорд сделает девятнадцать шагов, он уничтожит организацию и всю оставшуюся жизнь будет скитаться по миру в компании рыжего телепата, с которым ему никогда не будет скучно.
Главное – не сбиться со счёта.
Раз, два, три…
8 июня. Любишь меня – люби и мою собаку (Love me love my dog)
Да, ум, выдержка, ироничность, способность к долгосрочному планированию, либеральный стиль управления, надёжность, снисходительность по отношению к своим, физическая и духовная сила, выносливость, деловая хватка, хладнокровие – но: мелочность, нежелание видеть то, что расходится с привычной картиной мира, злопамятность, упрямство, непрошибаемость, высокомерие, равнодушие.
Да, лёгкость в общении, изобретательность, отходчивость, красота без нарциссизма, чувство юмора, любознательность, живость, стремительность, эмоциональная привязанность к друзьям, готовность делиться удовольствиями, способность в любой момент взять себя в руки и подчиниться руководителю, не задавая лишних вопросов – но: легкомыслие, импульсивность, отсутствие вкуса, трусоватость, склонность заигрываться, непостоянство, язвительность, раздражительность.
Приходится терпеть. Как говорят на родине Кроуфорда: Love me love my dog.
9 июня. В море (In the sea)
Шульдих с детства мечтал выиграть в лотерею. Он покупал билеты, сколько себя помнил, но никогда ничего не выигрывал. Отчаявшись осуществить мечту честным путём, он решил смошенничать. За несколько недель Шульдих не просто достал, а ДОСТАЛ Кроуфорда своим нытьём. Пророк сдался.
- Хорошо, я подскажу тебе выигрышный номер. Только это будет не главный приз в миллион долларов – денег у нас и так хватает.
Долгожданный день настал. Шульдих прилип к телевизору. Красавица-ведущая назвала его номер и объявила:
- Приз – недельный круиз на роскошном лайнере по Средиземному морю!
Шульдих позеленел. После истории с затонувшим Музеем у него начиналась морская болезнь при одном упоминании о море.
10 июня. Любовь до боли (Love until it hurts)
- Любовь причиняет боль. Всегда. О, да, сначала всё просто прекрасно: счастье, восторг, сладость, неземное блаженство. Но вдруг ты начинаешь замечать, что впал в настоящую зависимость – ты уже не можешь жить без любимого. А потом приходит боль. Она разрывает твою душу, ты не спишь ночами, твоя подушка мокра от слёз. Впрочем, что ты, холодный, чёрствый, бессердечный человек, можешь в этом понимать? Ты никогда и не знал, что такое любовь!
- Ну хватит, Шульдих, - рассердился Кроуфорд. – Я понимаю, что тебе больно, но ты сам виноват. Я тебя предупреждал, что любовь к сладкому до добра не доведёт. Сходи уже к стоматологу и отстань от меня!
11 июня. Выстрел на поражение (Shoot to kill)
"Тупой американец! Как он посмел?! Что он о себе возомнил?! Подумаешь, пророк. Видали мы таких пророков. Я докажу ему, насколько он не прав. Да, я ему докажу! Я – настоящий профессионал, а не какой-нибудь пухлявый младенец. Нет, ну как он посмел такое сказать?! Усомниться в моих способностях! Я уже столько лет этим занимаюсь. Ну, он у меня попляшет. Я заставлю его взять свои слова обратно".
Из дома вышел Шульдих и направился к Кроуфорду.
"А вот и его приятель-телепат. Оружие на изготовку!"
Шульдих улыбнулся. В ярко-рыжих волосах вспыхнули солнечные искорки.
"Пора!"
И разгневанный Амур выпустил стрелу прямо в сердце Кроуфорда.
15 июня. Колотый лёд, медленный вентилятор/веер, летняя жара (Shaved ice, slow fan, summer heat)
Лето. Жара стоит такая, что мысли окружающих кажутся густыми, тягучими и липкими. Шульдих сам себе напоминает муху, увязнувшую в меду. Кондиционера в доме нет: Кроуфорду привиделась болезнь легионеров, и он решил не рисковать. Днём их спасают холодный душ, кубики льда и ленивое обмахивание веером. Вечером становится лишь ненамного прохладнее. В кровати слишком жарко. Тем более двоим. Кроуфорд только кажется холодным.
Шульдих расстилает матрас на полу. Наги был бы доволен, что чёртовы гайдзины наконец-то оценили мудрые традиции его родины. Наги… Мелкий паршивец сейчас на другом краю света. Можно было бы его навестить, но в Японии тоже жарко. Шульдих вздыхает и ложится.
17 июня. Сон наяву (A waking dream)
В последнее время жизнь казалась Шульдиху нереальной.
Во-первых, его перевели на оперативную работу, и унылая серость Розенкройц сменилась сочными красками. Во-вторых, Шульдиху повезло с начальством: сначала Кроуфорд показался ему высокомерным занудой, но при близком знакомстве выяснилось, что пророк обладает чувством юмора и сквозь пальцы смотрит на нарушения дисциплины. В-третьих, близкое знакомство быстро переросло в совсем близкое, и это оказалось потрясающе. А в-четвёртых…
Шульдих сидел и ошарашенно слушал, как Кроуфорд мысленно рассказывает о своём плане избавиться от Эсцет. Впервые в жизни у Шульдиха появилась надежда стать свободным.
- Это же сон, да? Я ведь сплю?
Кроуфорд покачал головой.
- Напротив. Ты наконец проснулся.
18 июня. Снег в горах, цветы в полях (Snow on the mountains, flowers in the fields)
Шульдих настаивал на отпуске. Кроуфорд и сам смертельно устал, поэтому согласился. Теперь на него легла ответственность за выбор места отдыха. У Шульдиха всегда были проблемы, когда дело доходило до выбора: ему хотелось всего и сразу. А когда он всё-таки выбирал… Кроуфорд вспомнил бандану, розовые очки, фуражку и поморщился.
По всему дому валялись рекламные проспекты турфирм. Кроуфорд взял один наугад.
"…Величественные горные вершины покрыты чистейшим снегом. А стоит спуститься чуть ниже, и Вашему взгляду предстанут тысячи ярких цветов на сочных лугах, залитых ласковым солнцем…"
Природа на снимке была изумительна. Кроуфорд вздохнул. Проклятые Розенкройц навсегда отбили у него желание посещать Австрийские Альпы.
19 июня. Холодные арбузы (Frozen watermelons)
Ещё один скучный день в офисе. От жары не спасают даже кондиционеры. Кроуфорду не жарко. И не скучно. Все мысли пророка занимает холодный арбуз, который ждёт его дома. Арбуз купил Шульдих. Он всегда покупает самые спелые, будто читает арбузные мысли: "Выбери меня! Я лучше всех!"
Кроуфорд целый день предвкушает, как придёт вечером домой, и они с Шульдихом будут есть арбуз, и сладкий сок будет розовыми ручейками стекать по подбородку немца; к ночи на столе останутся лишь арбузные корки и семечки…
Вечером дома Кроуфорда встречают включенный телевизор, спящий Шульдих с розовыми потёками на подбородке и арбузные корки и семечки на столе.
20 июня. Снег и чернила (Snow and ink)
Шульдих всегда считал, что на юге Франции тёплый климат. Кто бы мог подумать, что в мае земля окажется по щиколотку засыпанной снегом? Никто, кроме Кроуфорда, разумеется.
Они загнали мишень в угол. Кроуфорд стоит у стены, сложив руки на груди, и с улыбкой наблюдает за тем, как телепат играет с жертвой в кошки-мышки. Вскоре игра надоедает Шульдиху – немец вообще быстро увлекается и так же быстро остывает – и он берётся за нож.
Шульдих выводит на снегу узоры красными чернилами. Искусству кровавой каллиграфии он учился у Фарфарелло и достиг определённых успехов. По крайней мере, учитель с одобрением смотрит на него из кроуфордовского разума.
21 июня. Кольцо диких роз (Ring of wild roses)
По обе стороны дороги тянулись бесконечные луга. Сама дорога была ровной и прямой, и Кроуфорд чуть было не задремал.
- Стой! – заорал вдруг Шульдих.
Кроуфорд от неожиданности резко нажал на тормоз. Шульдих пулей вылетел из машины.
- Смотри!
Посмотреть действительно было на что. Кроуфорд впервые видел дикие розы – большое поле ярко-красных цветов. Шульдих нарвал целую охапку.
- Поехали.
Краем глаза Кроуфорд наблюдал, как Шульдих обрезает шипы и плетёт замысловатый венок, который затем нахлобучивает себе на голову.
- Красиво? Мне идёт?
- Идёт.
Шульдих хитро улыбнулся. Кроуфорд заподозрил, что сейчас услышит гадость. И точно.
- А ты говорил, что мы с Фудзимией плохо смотримся вместе из-за цвета волос.
22июня. Силуэт твоих крыльев (Silhouette of your wings)
Уже не первый раз видение показывало Шульдиха с большими белыми крыльями. Кроуфорд не знал, что и думать. Это аллегория? Шульдих умрёт и попадёт в рай? Абсурд. Тогда что?
Перья, лезущие из крыльев, защекотали Кроуфорду нос, и он понял, что видение вот-вот сбудется. Интуиция привела его в сад за домом.
Шульдих с большими белыми крыльями парил метрах в двух над землёй. Наги влюблёнными глазами смотрел на Тот, которая радостно смеялась и хлопала в ладоши. Увидев Кроуфорда, Шульдих залился краской по самые уши и попросил:
- Только Фарфу не рассказывай. – Потом бросил хмурый взгляд на телекинетика и проворчал: - Вырастили шантажиста на свою голову.
24 июня. В огне и в крови (In fire and in blood)
После того, как Фарфарелло покинул Шварц, Наги недолго оставался вместе с Кроуфордом и Шульдихом. У них по-прежнему была общая цель, но работали они теперь порознь.
- Ну вот, мы опять вдвоём, как в старые добрые времена, - вздохнул Шульдих. – Видимо, это судьба. Мы неразлучны, словно добродетельная женатая парочка. Как там говорят? "В богатстве и в бедности, в здравии и в болезни, в горе и в радости…"
Взгляд Кроуфорда вдруг стал рассеянным. Пророк смотрел мимо Шульдиха, куда-то далеко, в будущее, которое пока мог видеть только он, но которое непременно наступит.
- …В огне и в крови, - задумчиво произнёс Кроуфорд, - пока смерть не разлучит нас.
27 июня. Тайная история (Secret story)
"5 июня. Ночью, пока все спали, Фарфарелло опять выгуливал своего ёжика в коридоре.
7 июня. Кроуфорд украдкой пронёс в свою комнату три бутылки спиртного неизвестной марки.
8 июня. Под утро Шульдих выбросил в мусорное ведро на кухне пять упаковок от мороженого и присыпал сверху мусором, чтобы было не видно.
14 июня. Кроуфорд украдкой вынес из дома три пустые бутылки из-под спиртного неизвестной марки.
17 июня. Под утро из комнаты Кроуфорда вышел Шульдих, выбросил в мусорное ведро на кухне использованный презерватив и присыпал сверху мусором, чтобы было не видно".
Наги выключил запись, сделанную скрытой камерой, и закрыл файл "Шварц: Тайная история".
28 июня. Пока наши души не исчезнут (Until our souls disappear)
- …И эти пустые тварюги жрут души паранормов. Прикинь: чав-чав, чав-чав – пока наши души не исчезнут.
Шульдих так увлёкся, что не сразу заметил вошедшего в комнату Кроуфорда.
- Что ты делаешь, Шульдих?
- Рассказываю Фарфарелло о шинигами. Ты же сам говорил, что мы должны изучать японскую культуру.
- Так. Шинигами. Ладно. И откуда ты про них узнал?
- Ну… Это…
Неожиданно в комнату ворвался Наги. С длинным пушистым хвостом и кошачьими ушками. И заорал:
- Какой гад опять рылся в моих DVD?
Кроуфорд потрясённо указал на ушки.
- Что это, Наги?!
Мальчик смутился.
- Э… Косплей. Ты же сам говорил, что Шульдих и Фарфарелло должны изучать японскую культуру.
30 июня. Лунные звери (Moon animals)
Раз в месяц они позволяли себе расслабиться. Ночью в полнолуние уезжали подальше в лес и до утра резвились как дети: валялись на траве, играли в догонялки, смеялись и пели. Даже Кроуфорд и Наги забывали о том, что нужно быть сдержанными и застёгнутыми на все пуговицы, что уж говорить про Шульдиха и Фарфарелло.
В такие ночи они представляли собой странную картину. Случайный наблюдатель удивился бы, увидев, как чёрный пёс мирно бежит рядом с белым волком, а тот, в свою очередь, не делает никакой попытки напасть на оленёнка с большими синими глазами. Но самым поразительным зверем в этой компании была ярко-рыжая крыса.
@темы: Фанфики
-
-
11.07.2006 в 00:46Ну и ЧТО, что фанон??
По пункту два - смотри, я же тебя СПРАШИВАЛА, а не ВСПОМНИЛ ли он чего
-
-
11.07.2006 в 10:02Фанон, канон - одна большая параллельная вселенная?
Зачем "ждать", когда можно точно знать?
Тут уже вопрос влияния Розенкройц на подсознание выпущенных оттуда паранормов. Можно знать, но при этом инстинктивно напрягаться. Так зачем портить себе отдых? И неприятными воспоминаниями в том числе.
И нет, цветочки ничего не напоминают - напоминает само место.
-
-
12.07.2006 в 00:57-
-
12.07.2006 в 08:02С десятой попытки, ага
-
-
13.07.2006 в 00:24-
-
13.07.2006 в 08:27Загляни на предыдущую страницу XD Я сначала вообще не про те цветочки подумала
-
-
14.07.2006 в 00:52-
-
14.07.2006 в 10:24-
-
15.07.2006 в 01:24М.б., осенью